Никому не дано знать час, когда человек предстанет перед Богом. Преподобный Паисий Святогорец отмечал: «Срок земной жизни не оговаривается в договоре с Богом. Всевышний призывает каждого в наиболее благоприятный момент, избирая особый, индивидуально предназначенный способ, ведущий к спасению души».
Определяя миг кончины, Бог печется о достижении человеком вечной жизни. Поначалу это понимание дается нам с трудом, а расставание с близким человеком причиняет боль. Однако для души, перешедшей в иной мир, это поистине наилучшее время. Принятие этой истины в момент утраты — сложная задача, это естественная реакция на разлуку. Важно помнить о ее временном характере. В этом заключена тайна, недоступная нашему разумению. Наш долг — заботиться не только о собственной душе, но и о душах усопших родных, дабы в будущем разделить радость встречи в Царстве Небесном. Сорокоусты, панихиды, личные молитвы и милостыня в память об усопших — наш священный долг.
Старец Зосима Сокур, переживший клиническую смерть и вернувшийся к жизни, свидетельствовал:
«Несмотря на пережитый опыт пребывания в мире ином, я не могу представить себя лежащим в гробу, окруженным скорбящими, без возможности общения. Это ощущение возникает потому, что Господь даровал нам бессмертие, и смерть противоестественна нашей природе. Душа бессмертна, жизнь продолжается в вечности, но каждому отмерен свой срок. Возможно, уже завтра кому-то из нас будет пропета «вечная память».
Нам неведом час, когда в сопровождении Ангела-Хранителя мы предстанем перед Господом. Земные заботы и распри потеряют всякий смысл. Человек не унесет с собой ничего материального. Лишь душа и деяния предстанут перед Творцом.
Песня «Исход» написана мной не случайно. В 2012 году я пережил очень необъяснимое, на первый взгляд, чувство. Очнулся я в ту ночь с сильной тахикардией и удушьем, восстановление заняло около получаса.
Предшествовало этому следующее: я увидел себя проходящим сквозь узкий проход и услышал голос:
«Вскоре явится Апостол Любви и направит тебя».
Меня охватило чувство радости и любви, не имеющее аналогов на земле. У меня буквально обострились все чувства, а радость была такой, что невозможно её выразить словами. Мне до этого не приходилось испытывать подобного чувства на земле.
Мысль одолевала меня:
«Что это за место? Каким образом я здесь оказался? Откуда исходит эта любовь? И почему её нет на земле?»
Внезапно, подобно молнии, мы перенеслись в некое пространство и оказались в чудесном саду. Там росли деревья и цветы, подобных которым я никогда не видел на земле.
Мы шли, окруженные прекрасными белыми террасами, в которых находились люди, исполненные радости. И вот моему взору предстал огромный круглый стол. За ним восседали одиннадцать человек, и мой проводник присоединился к ним, а я сел по левую сторону от человека, занимавшего центральное место. Лица его я не видел, но мне было сказано:
«Вот, Господь! Обращайся к Нему. Что ты хочешь узнать?».
Я оглянулся, и эти двенадцать обратили на меня свои взоры… Лица я их тоже не вижу, одеяния их вроде монашеских. Чувство любви было столь велико, что я не мог вымолвить ни слова. Меня переполняла радость и глубокое чувство любви, исходившие от человека, находившегося в центре.
В какой-то момент я стал задавать вопросы, но слова казались непонятными даже мне самому. Помню лишь, что спрашивал о здравствующих родственниках и просил об их спасении, но человек, сидевший в центре молчал. Внезапно он прервал меня и произнес:
«Я каждого из вас слышу и вижу всегда, но дарую Свою Милость лишь тогда, когда это принесет пользу вашей душе!»
Я умолк, и у меня не осталось больше вопросов. Слова эти были произнесены с такой любовью, что все стало ясно без дальнейших расспросов. И в тот же миг меня стремительно, словно при обратной перемотке киноленты, потянуло назад.
Я очнулся в том состоянии, которое описывал ранее.
Порой мне кажется, что мои внутренние ресурсы настолько истощены, что нет больше сил терпеть, вести духовную борьбу, да и вообще нет желания что-либо делать и даже жить. Часто говорят, что причина этого кроется в маловерии. Несомненно, человеческая природа исполнена слабости. Каждый несет свой крест, и никто не может взять на себя бремя другого. Никогда не следует полагать, что наши трудности самые невыносимые, а окружающие избавлены от подобных жизненных испытаний. Путь каждого человека, подобно восхождению Христа на Голгофу, сопряжен со страданиями. Каждый из нас идет своим путем, а неизвестность – достигнем ли мы конца, выдержим ли тяжесть своего креста, не свернем ли с пути – вызывает тревогу. Главное – не отчаиваться.
Думая об этом, понимаешь: все мы неизбежно сталкиваемся с теми же искушениями, о которых говорится в Евангелии. Каждому из нас предстоит пройти этот путь, чтобы достигнуть Царства Небесного.
Это ночное происшествие запечатлелось в моей памяти и ни дня не проходит без того, чтобы я не вспоминал о нем. Я убежден, что даже в периоды трудностей надежда на лучшее не должна угасать, подобно тому, как после ненастья неизменно появляется солнце.
Отсутствие веры в Бога не позволило бы мне преодолевать все жизненные испытания; более того, я полагаю, что утратил бы рассудок во многих обстоятельствах.